Неточные совпадения
— Я не хочу протекционной
системы не для выгоды частных лиц, но для общего блага — и для низших и для высших классов одинаково, — говорил он, поверх pince-nez глядя на Облонского. — Но они не могут
понять этого, они заняты только личными интересами и увлекаются фразами.
Клим Иванович был мастер мелких мыслей, но все же он умел думать и
понимал, что против этой «
системы фраз» можно было поставить только одно свое...
Но вообще он был доволен своим местом среди людей, уже привык вращаться в определенной атмосфере, вжился в нее, хорошо, — как ему казалось, —
понимал все «
системы фраз» и был уверен, что уже не встретит в жизни своей еще одного Бориса Варавку, который заставит его играть унизительные роли.
Новостей много, слушай только… Поздравь меня: геморрой наконец у меня открылся! Мы с доктором так обрадовались, что бросились друг другу в объятия и чуть не зарыдали оба.
Понимаешь ли ты важность этого исхода? на воды не надо ехать! Пояснице легче, а к животу я прикладываю холодные компрессы; у меня, ведь ты знаешь — pletora abdominalis…» [полнокровие в
системе воротной вены (лат.).]
Я очень хорошо
понимаю, что разум есть одна из важнейших способностей души и что, действительно, для него есть предел, до которого он может дойти; но вот тут-то, где он останавливается, и начинает, как я думаю, работать другая способность нашей души — это фантазия, которая произвела и искусства все и все религии и которая, я убежден, играла большую роль в признании вероятности существования Америки и подсказала многое к открытию солнечной
системы.
В настоящее время я
понял это и значительно-таки смягчил свою
систему.
На нас, боевых генералов, клевещут, будто мы только как цепные собаки нужны, когда нас надо спустить, а в
системе мирного времени ничего будто не
понимаем.
— Не знаю, — сказал Ганувер, — мне объясняли, так как я купил и патент, но я мало что
понял. Принцип стенографии, радий, логическая
система, разработанная с помощью чувствительных цифр, — вот, кажется, все, что сохранилось в моем уме. Чтобы вызвать слова, необходимо при обращении произносить «Ксаверий», иначе он молчит.
Но Петр
понял потребности и истинное положение народа,
понял негодность прежней
системы и решительно ступил на новую дорогу.
Бахтиаров по слуху узнал философские
системы,
понял дух римской истории, выучил несколько монологов Фауста; но, наконец, ему страшно надоели и туманная Германия, и бурша, и кнастер, и медхен […и бурша, и кнастер, и медхен — и студенчество, и табак, и девушки (немец.).]; он решился ехать в Россию и тотчас же поступить в кавалерийский полк, — и не более как через год из него вышел красивый, ловкий и довольно исполнительный офицер.
Откупной
системы никто не обличал не потому, чтобы при ее начале никто не мог
понять могущего произойти от нее вреда, а просто потому, что она получила тогда законную силу и вследствие того сделалась уже недоступною для сатиры, во всех своих обличениях опиравшейся на постановления закона.
Многое в том, что он читал, как я теперь вспоминаю, он
понимал весьма своеобразно, но, во всяком случае, он выработал «своим умом» некоторую
систему взглядов, вполне подходящую для собственного употребления и придававшую ему нравственную устойчивость и душевную ясность.
Я сам
понимал, что мысль эта нелепа: теперешняя бессистемная, сомневающаяся научная медицина, конечно, несовершенна, но она все-таки неизмеримо полезнее всех выдуманных из головы
систем и грубых эмпирических обобщений; именно совесть врача и не позволила бы ему гнать больных в руки гомеопатов, пасторов Кнейппов и Кузьмичей.
«Основная ошибка кроется в том, — говорит Ницше, — что мы, вместо того чтобы
понять сознательность лишь как частность в общей
системе жизни, — принимаем ее в качестве масштаба, в качестве высшей ценности жизни… Если захотеть достаточно широко поставить цель жизни, то она не должна бы совпадать ни с одной категорией сознательной жизни; наоборот, она должна была бы еще объяснять каждую из них, как средство, ведущее к сказанной цели».
Как гимназистиком четвертого класса, когда я выбрал латинский язык для того, чтобы попасть со временем в студенты, так и дальше, в Казани и Дерпте, я оставался безусловно верен царству высшего образования, университету в самом обширном смысле — universitas, как
понимали ее люди эпохи Возрождения, в совокупности всех знаний, философских
систем, красноречия, поэзии, диалектики, прикладных наук, самых важных для человека, как астрономия, механика, медицина и другие прикладные доктрины.
— Это необходимо! Это — моя
система.
Пойми ты это.
Про заслуги же святой крови или про другие тайны веры еще труднее говорить, а строить им какую-нибудь богословскую
систему или просто слово молвить о рождении без мужа, от девы, — и думать нечего: они или ничего не
поймут, и это самое лучшее, а то, пожалуй, еще прямо в глаза расхохочутся.